«Что мешает быть услышанным»

Представим себе: человек молится. Стоит в тишине. Может быть, с книгой. Может быть, без. Может быть, шепчет. Может быть, кричит внутри. И вот тут нужно задать очень честный вопрос — а что он делает? Он говорит слова? Он исполняет ритуал? Или он пытается быть ближе?

Потому что молитва — это не просто просьба. Это не счёт в ресторане: вот список, и теперь жду. Молитва — это акт приближения. Это момент, когда ты как будто говоришь: «Я здесь. Я хочу быть рядом». И с кем? С Тем, Кто знает тебя до последней мысли. Поэтому настоящая молитва возможна только в состоянии искренности. Только если человек внутри делает шаг навстречу.

А теперь — сложная правда. Иногда молитва не поднимается. Почему? Потому что есть что-то, что мешает. Это не наказание. Это не месть. Это не то, что «Б-г обиделся». Нет. Это как если бы ты хотел поговорить с кем-то, кого только что сам оскорбил, — но не извинился. Или как если бы ты врал всем вокруг, а потом просил, чтобы тебе поверили. Есть вещи, которые закрывают дверь. Не потому что кто-то её запер. А потому что ты её сам прижал изнутри.

Наши мудрецы говорили: «Если ты отворачиваешь ухо от Торы — молитва твоя мерзость». Сильно сказано. Но ведь правда простая: ты не слушаешь — и тебя не слышат. Ты не хочешь впустить Его слова в себя — так почему ждёшь, что Он откроется тебе? Это не месть. Это закон зеркала. Так же, как ты относишься к Б-гу, так и твоя молитва будет услышана.

То же самое — уста. Одни и те же уста могут кого-то поддержать или разрушить. Они могут говорить молитву или злословить. Если человек говорит другим слова ненависти, презрения, осуждения — те же самые губы потом шепчут: «Помоги мне, Всевышний». Это не работает. Просто потому, что уста перестали быть чистыми. Они не готовы говорить правду. А молитва — это правда.

Есть ещё один тяжёлый случай — человек, который привык брать чужое. Вор. Не обязательно тот, кто выносит телевизор. А тот, кто живёт на обмане. Кто хитрит, крадёт доверие, получает не своё. Такой человек молитвой пользоваться не может. Потому что молитва — это просьба о том, что тебе положено по праву. А если ты привык брать не по праву — ты сам себя лишил права просить. Не потому что тебя осудили. А потому что ты сам не выбрал прямой путь.

И, пожалуй, самая тяжёлая помеха — это гордость. Не в смысле «уверенность», а в смысле внутренней надменности. Когда человек думает: «Я — центр, все остальные — вокруг меня». Такому человеку невозможно молиться. Потому что молитва — это признание: «Я зависим. Я не всё могу сам. Я нуждаюсь». А если внутри этого нет — то и сама молитва становится фальшивкой.

Есть старинный мидраш, который говорит, что даже одежда может мешать молитве. Есть такой запрет — не носить ткань, в которой смешаны лен и шерсть. Почему? Потому что Каин принёс в дар Б-гу лен, а Авель — овцу, то есть шерсть. Один — из растений. Другой — из животных. Их приношения были несовместимы. Их путь к Б-гу оказался в конфликте. И вот Тора запрещает смешивать их даже в ткани — чтобы напомнить: есть вещи, которые не соединяются.

Интересно, не правда ли? Одежда, в которой ты молишься, может нести в себе духовную ошибку. Как бы говоря: ты не заметил, но что-то в тебе мешает твоей молитве взлететь.

А ещё — очень важно помнить: всё это не про то, чтобы запугать. Не про то, чтобы сказать: «Ты плохой, поэтому тебя не слышат». Нет. Всё наоборот. Всё, что здесь сказано, касается тех, кто не хочет меняться. Кто грешит и продолжает, и не собирается ничего менять. Вот его молитва — да, остановлена.

Но если человек решил вернуться, если он сказал: «Я не хочу так больше», — тогда молитва становится единственным способом приблизиться. Тогда молитва — это не просто просьба, это часть возвращения. Это способ сказать: «Я хочу быть рядом снова».

И Всевышний слышит такую молитву. Не смотрит на вчера. Смотрит — на то, куда ты идёшь сейчас.

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *